Наш альманах - тоже чтиво. Его цель - объединение творческих и сомыслящих людей, готовых поделиться с читателем своими самыми сокровенными мыслями, чаяниями и убеждениями.
Выпуск четвёртый
Состарившимся детям
Дети дерзки, привередливы, вспыльчивы, завистливы, любопытны, своекорыстны, ленивы, легкомысленны, трусливы, невоздержанны, лживы и скрытны; они легко разражаются смехом или слезами, по пустякам предаются неумеренной радости или горькой печали, не выносят боли и любят ее причинять. Значит, они уже люди!
Жан де Лабрюйер
Татьяна Багрова
НЯНЯ ДЛЯ НЮШИ
Работа главного бухгалтера, подразумевая приличный доход, имеет и другую – негативную - сторону. Она (эта работа) отвергает начисто очередные отпуска, больничные, бoльшую часть праздничных и выходных дней – это пресловутые введенные Думой двухнедельные новогодние каникулы, из которых бухгалтерам выпадает наслаждаться отдыхом максимум до 3-го января, потому что уже к 10-му надо готовить несколько отчетов. И уж тем более деятельность главбуха никак не предполагает заслуженный декретный отпуск. Тут либо сразу, - узнав о беременности, - увольняйся, либо, превозмогая тошноту токсикоза и страшную раздражительность, вкупе с усталостью, тащи весь груз бухгалтерского и налогового учета фирмы на своих хрупких плечах и растущем животе.
Именно поэтому, обнаружив в тесте на беременность две долгожданные полоски, Светлана сначала обрадовалась, а потом, хорошенько все взвесив и обдумав, посовещалась с мужем и решила работу продолжить, но заранее подыскивать няню.
«На ловца и зверь бежит», - подумала она во время очередной процедуры в дамском салоне, когда маникюрша Алена, вырисовывая на ноготках тонкие лепестки цветочного орнамента, сказала:
- Так Наташа занимается этим делом. Я точно знаю, потому что она - моя клиентка и рассказывала, что сейчас занимается с девочкой, по-моему, лет пяти. В бассейн водит, воскресную школу, ну, и все такое.
- Так она занята?
- А вы позвоните и спросите. Вот телефон. Тем паче, вы, как я поняла, работали вместе?
Светлана и Наталья действительно полгода проработали вместе в одной фирме. Правда, о Натальиных деловых качествах Светлане ничего не было известно, поскольку бухгалтерия с менеджерами пересекалась только в дни выдачи зарплаты. Зато Ната была инициатором всех корпоративных вечеринок, принимала активное участие в организационных мероприятиях, и даже в написании сценариев. Пользуясь невероятным сходством с признанной примадонной эстрады, на всех вечерах исполняла шлягеры звезды, и - в рыжем парике и балахоне, смешно косолапя, - неизменно срывала бурю аплодисментов. Уволившись, она, ни с того, ни с сего, решила стать няней, и почти сразу обратилась в специальное агентство.
Получив такую информацию, Света в этот же день набрала телефон, выданный Аленой. Узнав ее, Наташа обрадовалась, - сначала пошли воспоминания: «А помнишь, как этот…, а тот…», - потом она долго ахала и охала, узнав об «интересном» положении, наконец, сообщила, что ко времени предполагаемого разрешения от бремени, она уже будет свободна, - ее теперешние работодатели вскорости переезжают на местожительство в другой город.
- Так что будем считать, что я тебя «забронировала», - Света успокоено закончила разговор.
Потом в бесконечной череде бухгалтерских отчетов и налоговых проверок лишь пару раз звонила будущей няне, удостоверяясь, что договоренность в силе. Несколько озадачили Наташины расценки, но будущая мама рассудила, что вместе с мужем такую сумму потянут, в крайнем случае, няня будет приходить не на восемь часов в день, как бы хотелось, а на пять-шесть…
Рожала Света, совершенно неожиданно, буквально на следующий день после сдачи годового отчета. А спустя неделю дома ждала детская кроватка, коляска и гора накопившихся за семь дней бумаг. Так что няню вызвали сразу.
Только переступив порог, Наташа, весьма пополневшая со времени совместной работы, осведомилась, - как и чем она будет питаться. Света, ожидая вопросы про ребенка, его привычки и особенности, пролепетала растерянно что-то вроде «супчик всегда найдется», хотя молодые мамаши знают, как тяжело с грудным малышом выбрать время на «готовку». Няня, к счастью, великодушно ответила, что ей достаточно будет и просто бутербродик с чаем. Светлана с мужем радостно закивали, и показали Наташе – где у них чайник, кофе и сахар. Они даже предположить не могли, каких размеров будет этот бутербродик, и что чая понадобится ведро, не меньше, в день.
Их холодильник стал лучшим другом няни. Рабочий день начинался у нее с того самого обещанного бутерброда-«бурербродища» с полулитровой чашкой кофе. Поскольку младенцы первые месяцы, в основном, только спят, едят и пачкают памперсы, времени «откушать» у няни было предостаточно, чем она не преминула воспользоваться. В обед она наворачивала сваренные Светланой далеко за полночь щи, не игнорировала ланчи, полдники, полуполдники и полуланчи.
Через несколько дней, когда патронажная сестра разрешила прогулки, няня разразилась взволнованной речью по поводу тяжести коляски, которую приходится таскать на четвертый этаж (увы, в сталинской пятиэтажке лифты не предусматривались с самого начала). Света так прониклась ее горестью и рассуждениями, что даже почувствовала себя виноватой.
Приближалось время обеда. Наташа подступила с «наболевшим» вопросом:
- Что мне можно поесть?
Катастрофически не высыпаясь, Света урывала часок сна днем, между бесконечной бухгалтерской работой, поэтому ничего готовить не успевала. Супруг, жалевший ее, давно перешел на магазинные полуфабрикаты.
- Там курочка есть, - покушай. – Она пожертвовала готовыми куриными «ногами», которые муж специально покупал для нее самой в ближайшем универсаме.
- А супчика нет? Щей? – Няня недовольно поджала губы.
- Да я не успеваю, - начала было оправдываться Света, но та уже доставала курицу, кетчуп, и хозяйка, чтобы не видеть такого мародерства, вышла из кухни.
Перед уходом попросила Наташу прийти и назавтра – в субботу. Та сразу «скисла»:
- Завтра выходной, все отдыхают. Я, конечно, могу выйти, но по двойному тарифу.
Двойной тариф по няниным ставкам явно было не потянуть. Светлана покорно кивнула, распрощалась с Натой и надеждой назавтра хоть немного поспать, закрыла входную дверь и поплелась, отчаянно зевая, к Нюшиной кроватке…
Муж, пришедший с работы, зашел в детскую в тот момент, когда она меняла «оприходованный» дочерью памперс.
- Света, - в голосе было недоумение, - ты зачем съела столько сухарей, а на Анютке это не отразится? Ты же пока еще кормишь грудью?
Жена, зная, что Игорь любит есть суп с сухарями, а не с хлебом, в растерянности вертела грязный памперс в руках:
- Ты в курсе, я-то сухари терпеть не могу. Подожди, - она заглянула в пустую вазу для фруктов, служившую супругу емкостью, куда он складывал поджаренные самолично в духовке квадратики черствого хлеба, а теперь держал в руках как неоспоримую улику, и тут Свету осенило:
- Это же няня все слопала, я видела, - когда-то она сидела за столом, журнал читала!
Супруги, переглянувшись, бросились на кухню… Экстренная ревизия быстро выявила безрадостную картину – няня, ничтоже сумняшеся, уничтожила недельный запас продуктов, сделанный накануне: от полукилограммового горячо любимого Светой сыра «Маасдам» остался крошечный кусочек, масленка блестела разводами сливочного масла по стеклянным бокам, батончик не менее любимой «Докторской» исчез полностью, осталась сиротливо свернувшаяся в серпантин оболочка - видимо, батончик окончил свою недолгую колбасную жизнь на няниных бутербродах. Банка кофе стыдливо скрывала на дне несколько коричневых гранул, а сахарница сияла девственной пустотой. Только специальная сахарная ложка была облеплена присохшими крупинками сахара, - очевидно, чай мешали прямо ею.
- Нам ее не прокормить, - хмуро заметил супруг, – по миру пойдем! Слушай, какой зверский аппетит! Где только все помещается. Впрочем, с ее ростом и филейной частью… И ведь, что удивительно – когда она успевает? Завтра срочно займусь поисками замены. А твоя Наташа работает последний день!
Назавтра произошло много событий: только начатые поиски выявили интересную картину – Наталья, - видно, «по знакомству», - запросила со Светланы в два раза больше того, что обычно берут няньки. Притом, что во всех агентствах уверяли: за работу в выходные положено полторы ставки, а никак не две.
Света еле дождалась конца «рабочего дня» Наташи.
Выслушав, что приезжает Светина мама, которая и будет помогать с дочкой, няня, театрально смахнув слезу, процедила «Всего хорошего», таким тоном, что ясно стало, - если бы это пришлось ей по силам, няня как раз сделала бы все, чтобы ничего хорошего у бывших хозяев никогда не было…
Со следующей претенденткой Светлана и Игорь беседовали не менее часа. Урегулировав все животрепещущие вопросы: питание, тарифы, они договорились о выходе няни на следующий день. Но назавтра неожиданно новая няня позвонила по телефону и милым голоском сообщила, что нашла другое место, которое ближе к дому, и, соответственно, удобнее.
- Но мы же договорились? – недоумевала Светлана. Не получив вразумительного ответа, в сердцах швырнула трубку, а Игорь принялся за дальнейшие поиски.
В таком немаленьком городе, оказалось, сложно найти помощницу! Агентства, в основном, занимались подбором персонала для предприятий. Прибегнув к объявлениям в газете, несколько дней не могли найти что-либо подходящее: то в няни просится совсем молоденькая девочка, то, наоборот, слишком уж пожилая дама, для которой «походы» с коляской вниз-вверх будут не под силу. То далеко добираться (а как раньше на окраинные заводы ездили?!), то могут работать только неполный день, то у себя на дому, что Свету, и без того загруженную, с огромадным документооборотом, никоим образом не устраивало.
В конце концов, нашли. Но… как только Лена, - так ее звали, шагнула в прихожую, по квартире распространился жуткий запах табака, шедший, вероятно от одежды, потому что по телефону она заверяла, что не курит…
Поиски продолжились. Следующая няня, добросовестно исполняющая свои обязанности, несколько усыпила Светину с мужем бдительность. Однако, проработав недели три, как-то раз появилась утром, благоухая вчерашним «амбре». Светлана весь день «надзирала» за ней, боясь, как бы она чего не перепутала с похмелья. А на следующий день та и вовсе не появилась. Зато после полудня раздался телефонный звонок. И, услышав «Але», какая-то дама, извинившись, попросила «пропажу» к телефону.
- Ее нет.
- А когда мне лучше перезвонить, чтобы ее застать? - настаивали на том конце провода.
- Не знаю. Сегодня ее не было.
Невидимая собеседница ждала, видимо, именно такого ответа.
- Она не вышла на работу?
- Не понимаю вашего интереса? – удивилась Света.
- О, зная Марину, этого можно было ожидать. Неужели вы не заметили, что она злоупотребляет спиртным?
- Простите, а вы кто?
Собеседница снисходительно хохотнула:
- Я ее коллега. Тоже няня. И что вы теперь намерены делать?
- В смысле?
- Вы же не собираетесь и дальше доверять ребенка человеку, который может прямо на работе глотнуть пивка, а то и чего покрепче. Кстати, у вас дома все спиртное цело?
- Не замечала.., - совсем растерялась Светлана.
- Кроме того, - ее уже не слушали, - она может и прибрать что-нибудь ценное к рукам. Ну, вы понимаете, о чем я?
- Да вы что!?
- Были случаи. Это маленький город, контингент людей, которые могут позволить себе помощницу, ограничен. Поэтому вам необходимо было хорошо проверить – кого вы взяли. Вот я, например, всегда предоставляю рекомендации. У меня их много и все положительные. Так что, если вы еще не определились с выбором, можете записать мой телефон…
- Оп-па-па! – подумала Света.
- … Только у меня есть ряд требований…
- Ну-ну?.. – включилась она в игру.
- …Чтобы меня уважали, чтобы со мной считались…
- Как это?
Претендентка не замечала иронии:
- …Чтобы относились ко мне, как к человеку, а не как к прислуге, которую можно не замечать, чтобы….
Дальнейшие «требования» Светлана не расслышала, поскольку Анюта, дремавшая до этого у нее на руках, завопила, требуя обеда. Разговор свернулся сам собой, - правда, собеседница еще попыталась продиктовать телефон для связи. Света, поспешно крикнув:
- Да, да, записала! – понеслась в детскую, кормить дочку.
Когда передала мужу разговор, он улыбнулся:
- Конечно, такой няне мы не подойдем. Столько требований! А словечко-то подобрала – прислуга, - обидное какое-то. Ты не переживай, я по свежим объявлениям звонил – завтра придет Олеся.
- А кто она?
- Работала в детском садике, сказала, что любит именно с малышами водиться. Посмотрим.
Олесе было тридцать два. У самой имелась двенадцатилетняя дочь. О муже она пробормотала что-то, вроде как, - они не всегда живут вместе.
Нюшу она трогательно называла какими-нибудь ласковыми прозвищами – зайчонок, зайка, малышка. Всегда выручала, когда под вечер неожиданно «наваливалось» какое-нибудь срочное бумажное дело. Настораживала только какая-то напряженность в ней, - она напоминала заведенную пружину, - но Светлана с Игорем легкомысленно отбросили возможные домыслы, видя, как хохочет взрослеющая Анечка над какой-нибудь выдуманной няней прямо «с ходу» игрой. Проигнорировали они даже неожиданно возросшую плату за городской телефон, понимая, что няне, вероятно, надо контролировать свою подрастающую дочь. Категорический отказ Нюши ползать в том возрасте, когда ее ровесники вовсю уже осваивали пространство, списали на наследственность – ее старшая сестра тоже начала ходить сразу.
Олеся лихо справлялась с тяжелой коляской, никогда не жаловалась на усталость и довольствовалась вполне умеренной оплатой своих услуг.
Жестокая расплата наступила через полгода, когда Нютке исполнилось восемь месяцев.
День начинался, - как обычно. Папа вставал первым, «наводил туалет», а потом Светлана занимала ванную, готовясь к рабочему дню, который хоть и проходил дома за компьютером, но предполагал, тем не менее, кучу встреч и беганий по лестнице вниз, а потом вверх с пачкой очередных учетных форм.
Сквозь шум фена, тем не менее, Света сразу услышала истошный крик дочери, вылетела, как есть – голышом, - и увидела несущегося к ней мужа с перекошенным лицом. На руках билась Анютка. Ее крик страшной боли долго стоял в ушах. Игорь сунул жене ребенка, схватил стоящий на полке в ванной комнате «Пантенол», - спасение при ожогах, - и стал равномерно покрывать ручку дочери белой пеной, что вырывалась из пульверизатора. Только теперь, опустив глаза, Света увидела страшные волдыри. Они прямо на глазах появлялись, тут же лопались и превращались в серые лоскуты кожи, свисающие с крохотных пальчиков, запястья, до самого сгиба руки.
Игорь отдавал короткие громкие команды: «Продолжай!», «Давай мне!», «Срочно набирай доктора!», «Спроси, что еще надо делать!». Светлана, близкая к обмороку, как робот, выполняла все команды. Именно то, что муж – бывший морской офицер, прошедший хорошую школу оказания первой помощи - не растерялся и сразу принял правильные меры, помогло ожогам затянуться быстро и без последствий. Нюточка кричала три часа. Три часа Света качала ее, кружилась по комнате (создаваемый кружением ветер обдувал больную ручку и облегчал боль). И все три часа к ней были обращены ничего не понимающие глаза самого дорогого в мире сокровища, которые как будто говорили: «Мама, мне так больно! Сделай же что-нибудь!» Когда уставшая дочь заснула, Света, наконец, смогла выяснить у Игоря все подробности. Оказалось, няня собиралась кормить Нюшу завтраком. Приготовила кашку, а себе налила кипяток в кружку, намереваясь добавить туда кофе. (Как она собиралась и кормить ребенка, и одновременно пить кофе – так и не удалось выяснить). Чашку с кипятком поставила на стол, за которым на своем высоком детском стульчике сидела девочка. Увидев новый предмет, Анюта, конечно же, потянулась к нему, и весь кипяток из повалившегося бокала попал прямо ей на ручку!
- Мне приходить завтра? – Света только стала оправляться от шока, поэтому не сразу поняла – о чем ее спрашивает няня.
- Конечно, - а кто будет помогать ухаживать за больным ребенком! – взорвался Игорь.
Олеся уползла. И пока все долгие две недели ездили к хирургу, делали перевязки, накладывали мази, она продолжала работать. Но замену ей искать стали сразу. Кроме того, Света, в ужасе от этого случая, вдруг обнаружила письмо Олесиного мужа из колонии, где он сидел за грабеж (Игорю, как адвокату, выяснить это было как дважды два), так что теперь она вообще боялась оставлять няню одну с ребенком, поэтому ходила за той, как тень, примечая каждое ее движение. Что вызывало еще больший «напряг» в доме.
- Я нашел неплохое агентство, сегодня пересмотрел кучу анкет, завтра будем Анютке новую няню подбирать. – Игорь протянул жене несколько листков с данными кандидаток.
Из четырех претенденток пришли две: сначала худощавая бывшая учительница, которая не подошла по причине, - как выяснилось в ходе собеседования, - занятости великовозрастным сыном, за которым надо ухаживать, кормить. А посему задерживаться, если возникнет такая необходимость, не сможет ни под каким видом.
Вторая – повар, которой надоела ее работа. Директор агентства рекомендовала именно ее, и супруги решили попробовать.
Повариха продержалась всего четыре дня. С первых же минут выяснилось, что она понятия не имеет, как надо вести себя с девятимесячным ребенком, - она обладала некоторым опытом работы с детьми школьного возраста. Поэтому, придя домой с несостоявшейся встречи раньше оговоренного часа, Света не имела сил ни сердиться, ни ругаться, застав няню с подопечной на руках перед телевизором за просмотром сериала. Расстались быстро и практически мирно.
Уже в который раз сели за объявления, обзванивали знакомых. Теребили директрису агентства, уже получившую аванс за свои услуги. Как-то приятельница, «озадаченная» сразу после жуткой истории с ожогом, вспомнила, что «одна знакомая ее знакомой» вроде зарабатывает и сиделкой, и няней. Может, ее попробовать?
Позвонили. Оказалось, Елена Петровна, - пятидесяти пяти лет, - может выйти только через месяц, когда мальчика, с которым она сейчас сидит, отдадут в садик.
На этот месяц замученная звонками Нюшиных родителей директор агентства «дала» временную няню.
Вот, наконец, можно было и успокоиться – они увидели, что есть настоящий профессионал! Жалко было, что по ряду личных обстоятельств эта женщина не могла много работать. Такие большие нагрузки, как у них – на полный рабочий день - были для нее тяжелы.
Только познакомившись с Анечкой, Ирина Анатольевна сразу обратила внимание, что ребенок не ползает, плохо ходит.
- Скорее всего, - сказала она, - бывшая нянечка злоупотребляла ходунками, я заметила, они у вас есть.
- Есть, но мы редко сажали в них малышку, - начала было возражать Света.
- Это вы – редко. А няни, - я часто сталкиваюсь с этим, - ленятся водить ребенка – тяжело, спина начинает болеть, мышцы каменеют «внаклонку» полдня ходить. А в ходунки посадил – и носится дитя, счастливое, а она и по телефону может поговорить, и поесть, и полежать даже.
«Так вот почему плата за телефон с приходом Олеси так резко выросла», - осенило Свету.
Профи – есть профи. Ирина водила любимое чадо из комнаты в комнату, заставляя правильно ставить ножку. Была куплена какая-то черную смесь с чудным названием озокерит, делали обертывания, массаж. Через неделю Нюша начала ползать, через другую она носилась на карачках, как маленький юркий тараканчик по всему дому, а, обнаружив, что, держась за опору, можно легко вставать, пробовала самостоятельно ходить вдоль дивана.
Родители радовались, Анюта крепла, месяц пролетел быстро. И тут позвонила Елена Петровна, объявившая, что готова приступить к работе.
Приступила. Вместе с ней каждое утро в дом врывался мощный запах пота. По какой причине она так жутко потела – неизвестно.
Игорь переживал, что дочурке приходится целый день проводить с человеком, от которого разит, как из раздевалки хоккеистов после матча.
Пробовали как-то с этим бороться – сначала намеками, потом подарили дезодорант, потом еще один. В конце концов, Света каждый вечер после ее ухода брала одежду, в которую няня переодевалась, приходя на работу, и стирала в машинке, щедро добавляя ароматный «Ленор». И, представьте себе, каждый вечер она вытряхивала эту «сменку» из пакета, и каждый вечер она пахла, как гимнастерка солдата после 20-километрового марш-броска. Просто какая-то фабрика по производству пота!
Открывались окна и проветривалась квартира, невзирая на морозы. Помогало ровно на то время, пока через эту комнату не прошествует няня.
- Может, она сильно переживает, старается, - поэтому так потеет, - сердобольная Света Елену Петровну оправдывала.
- Да она просто не моется и не стирает одежду, - взрывался Игорь, и супруга, соглашаясь, замолкала.
Первые недели Елена Петровна действительно очень хотела понравиться и завоевать расположение. Как бывший медработник, знакомый со многими лечебными процедурами, она была незаменима, когда требовалось промыть носик, сделать профессиональный массаж. Правда, она частенько забывала мыть посуду за собой и ребенком, или оставляла разбросанные игрушки, но почти все предыдущие няни грешили неаккуратностью, поэтому супруги терпели.
Охлаждение к родителям и, как следствие, к ребенку, началось после невинного, с точки зрения нормального человека, вопроса. Затерялся слоник из набора зверушек, и Игорь, без всякой задней мысли, решил распросить Елену Петровну: не знает ли она, куда слон мог деться?
Что тут началось! Няня всполошилась, начала причитать, что она не знает, что в глаза слона не видела, что они вообще с Нюшей давно не играли с этим слоником, да и зачем он ей нужен! Под конец она почти кричала. Игорь уже и не знал, как остановить этот поток возмущения.
Елена Петровна, наконец, успокоилась сама и, оскорбленная, удалилась в детскую. Поскольку внешне все вроде было спокойно, Света решила, что «конфликт», которого, собственно, и не было, улажен. Тем более что через день пропажа нашлась – слон был закинут Нютой за диван, куда папа совершенно случайно решил заглянуть.
Забегая вперед, надо заметить, - истинную реакцию «милой Елены Петровны» на любые замечания узнали гораздо позже, когда она ушла. Вернее, когда ее «ушли».
Супругам казалось, что все нормально, но мстительная натура нянюшки требовала сатисфакции. Всем, - даже Светиной помощнице по дому – Зине - преподносилась версия о том, что ее обвинили в воровстве Анюткиных игрушек, что был устроен настоящий допрос с обыском, а между тем Игорь со Светланой сами специально спрятали вещь, только бы иметь повод придраться к Ее Честнейшейству.
А между тем, Игорь – юрист, которого очень трудно обмануть, - пару раз поймал няню на лжи. Дело в том, что начались постоянные «отпрашивания» в самые неожиданные моменты. Например, где-то в середине дня, когда Света, теперь ненадолго выходившая на работу в офис, прибегала на обед, няня говорила:
- Можно мне сегодня пораньше уйти? Нам надо Ване купить куртку.
Ваня – это муж Елены Петровны. Только появившись в доме, она с первого дня начала выкладывать все подробности своей жизни с ним. Сразу стало известно, что женаты они десять лет, что, обжегшись на первом браке, она не хотела выходить за него замуж, но Ваня пошел к ее взрослым уже детям, рассказал им - как любит их мать, и дети принялись «обрабатывать» ее со своей стороны. Ваня работал на каком-то крупном предприятии главным инженером, а теперь, уйдя на пенсию, посменно дежурит вахтером. Но там мало платят, а куда еще податься!
С одной стороны, ничего плохого не было в том, что пожилые люди сохранили свежесть чувств, но Свету некоторые детали из уст няни даже коробили: супруги были в курсе, какой большой живот у Вани, что он кушает, как спит, сколько раз чинил микроволновую печь, и как, со скандалом, менял ее в магазине. Кстати, чтобы поменять эту самую микроволновку, няня опять отпрашивалась, и у супругов (особенно у Светы, конечно) летели в тартары все намеченные планы и встречи.
- Послушайте, Елена Петровна! - не выдержал Игорь, когда она выложила очередную версию: неожиданно приехали дети (из ближайшего городка), поэтому она уйдет на три часа раньше. – Вы работали на производстве, пусть даже это был медпункт на заводе. И что, если вдруг к вам «неожиданно», как вы говорите, приезжали дети, вы бросали работу? Нет! Почему же у нас вам позволительны такие фортели? Ваши дети не могут пару часов поболтаться по тем же магазинам, пока вы не придете? Каждые три-четыре дня у вас появляются причины уйти раньше! Поймите, наконец, мы со Светой – деловые люди, мы потом краснеем перед теми, кого подводим, только из-за того, что, сломя голову несемся домой, - освобождать няню для встречи великовозрастных чад, у которых своих детей по двое!
- Ты не слишком сурово ее отчитал? – спросила жена, когда Елена Петровна упорхнула.
- Да врет она все. Никакие дети к ней не приехали. Помнишь, в эту субботу она отпрашивалась тоже для встречи с детьми. Как бы они её ни любили, не могут они по сотне километров накручивать каждые три дня для встреч с родными. Даже потому, что бензин нынче дорог.
- А что тогда?
- Не знаю. Но уверен, - со временем все выяснится.
Игорь как в воду глядел. Оказалось, что няня подрабатывает еще и сиделкой, - ухаживает за прикованным к постели стариком, к которому обязана выходить два раза в неделю. Точное время ей не установили. В любой момент могли позвонить, и потребовать в такой-то час явиться. Вот она, как сайгак, и прыгала между двумя работами, пытаясь не потерять и тот, и другой заработок. Узнай супруги тогда, что она от больного приходит к Нюше, на порог бы не пустили! Неизвестно, какой там букет болезней, да и энергетика больного человека все равно и сиделке передается, а от нее – к малышке!
И, наконец, самой большой ложью оказалось состояние здоровья Елены Петровны. При приеме у всех нянь спрашивали про здоровье, справки смотрели, но понимали: справкам доверять не приходится - можно сто штук таких выписать «по-знакомству». На собеседовании, на вопрос о болячках, Елена Петровна честно призналась, что немного глуховата, вследствие какого-то перенесенного нервного расстройства, «а в остальном все в порядке».
Немного глуховата, - это няня сильно себе польстила. Потому что когда она, укачивая Нюточку, засыпала рядом, можно было ходить по комнате, брать вещи, заглядывать ей в лицо, стрелять из пушки, - няня спала крепким сном, иногда даже похрапывая. Попытки разбудить оканчивались успехом только в случае длительного физического контакта, - в смысле расталкивания, - после которого попытки убедить ее, что она действительно спала, как сурок, разбивались о непреклонное - «я боялась пошевелиться, чтобы не разбудить кроху».
Так вот, совершенно случайно Игорь, имевший в среде медиков многочисленных знакомых, проговорился о глухоте «бонны» и «нарвался» на доктора, который наблюдает ее уже много лет.
- Она в тридцать лет перенесла инсульт, у нее гипертония, отсюда – частые головокружения. Она в любой момент может упасть. Плюс ишемия и много еще чего, с такими же неприятными названиями, - врач сочувственно посмотрел на мужа:
- Побоку врачебную тайну, потому что хорошо к тебе отношусь, а Анютку считаю своей крестницей, и не хочу, чтобы с ней произошло что-нибудь плохое. Хватит вам и той дикой истории с ожогом. Мы все до сих пор в шоке!
Уложив дочь, остаток вечера муж с женой провели за медицинской энциклопедией, захлопнув которую, поняли: няня – слишком больной человек, чтобы позволить себе заниматься маленькими детьми, за которыми «глаз да глаз».
Чашу переполнило очередное ЧП. Как-то раз зашли в детскую и увидели лежащий на комоде журнал. У них скопилась целая подписка этих «Караванов» за несколько лет. Лежали они в библиотеке в шкафу. Поэтому Света сразу спросила:
- Елена Петровна! Это ваш журнал?
- Нет, ваш. Я взяла почитать. А что – нельзя? – выцветшие с возрастом глаза смотрели так невинно!
Игорь постарался сдержаться:
- Елена Петровна! Давайте сразу договоримся, - это наш дом. Здесь правила устанавливаем мы. Если вам что-то хочется взять из библиотеки, - будьте добры, ставьте нас в известность. Мы дорожим нашим собранием, и нам не хочется, чтобы вы самостоятельно открывали шкафы в поисках литературы. Кроме того, я удивлен, что у вас есть время читать, – любознательная Анечка требует ежеминутного внимания, а иначе сразу же будут вытащены кастрюли с полок, стащены покрывала с дивана и кресел, ну и так далее…
Няня молча выслушала отповедь. Никак на нее не отреагировала. «Молчание – знак согласия», - посчитали Игорь со Светланой и успокоились. Ох, и зря!
Книги, - спрятанные в игрушках, прикрытые детскими книжками или журналами по воспитанию грудничков, Света стала находить частенько, когда приходила с работы раньше оговоренного времени, и няня, видимо, не успевала положить тома на место. Правда, обнаруживала припрятанное только после окончания смены, - Елена Петровна была уже дома, поэтому замечаний больше не делали. Просто вытаскивали книги или журналы из-под «завалов» и относили на место. Стали запирать комнату с книгами на ключ. Но в те дни, когда приходила помощница, библиотеку не закрывали, поскольку там необходимо было пропылесосить и вытереть пыль, как и во всей квартире.
И вот не выдержала помощница по дому, скромная Зина. Она, страшно стесняясь, попросила Свету на «пару слов» и поведала о «новых подвигах» Елены Петровны:
- Понимаете, Света, я все время молчала, как-то неудобно встревать, но мне Нюшу жалко. Она посадит ее в кроватку, а сама – либо к телефону, либо на кухню – чай пить. Может просто – подойти к окну, полчаса стоит, что-то там разглядывает. А если Анечка начинает хныкать – сразу ее осекает: «Ну, что ты плачешь!» Она вообще ею не занимается. Доходит до того, что она мне может бросить: «Зина, посмотри за девочкой, я пойду пообедаю!» Мне – что, мне не трудно, но каждый свою работу должен выполнять! А потом, вы не представляете, как она меня «достала» своим Ваней! Я про него уже все знаю. С утра до вечера, - пока я убираю, может ходить за мной со своими рассказами – какая она замечательная, и как все ее ценят. Вот только вы – нет. Платите мало…
Тут Светлана округлила глаза, потому что заработок у Елены Петровны был почти равен окладу системного администратора у нее на предприятии.
- …Уйду, говорит, у меня куча мест есть, где я в два раза больше буду зарабатывать. А еще лучше… - тут Зина остановилась перевести дух, - …а еще лучше, говорит, буду, как ты, - квартиры убирать. Помахал тряпкой три часа – свободен! Она ничегошеньки не понимает! Это же самое трудное! Попробуй угодить. Люди разные! – Распаляясь, Зина не замечала, что сама размахивает зажатой в руке тряпкой для мытья окон:
- И еще, Света, пойдемте в детскую, я специально не убирала – вас ждала. Пока они на улице, я хочу, чтобы вы еще кое-что знали.
Она подвела ее к комоду в Нюшиной комнате и заставила чуть ли не лечь на пол: под комодом… лежала книга.
- Я знаю, что вы библиотеку от нее закрываете. Так теперь она берет книги в те дни, когда я убираю. Я ей говорю – нельзя, а она шкаф открывает и лезет туда… Нехороший она человек. Вас не уважает, Нюшу не любит… ничего не ценит…
Зина горестно вздохнула. А Света благодарно коснулась ее плеча:
- Зина, спасибо, что рассказала об этом. И ты не переживай, - никого ты не «сдала», потому что все, что ты рассказала, мы и так замечаем. По реакции Анюты. Когда няня уходит, она нам с папой выдает такую гиперактивность, что мы валимся с ног от усталости.
- Гиперактивность? Это как?
- Она носится по комнатам, кричит. Причем видно, что это не просто игра ребенка. Она как будто выплескивает из себя негативную энергию, накопившуюся за целый день общения с няней. Иногда плачет, снимая напряжение. Дети ведь обязательно должны и бегать, и кричать, - это тоже элемент нормального развития. А если не позволять им этого – накопившаяся энергия может вылиться в самые уродливые явления. И потом, я сама вижу, что няня с Нюшей не работает, - за все время с Еленой Петровной девочка ни одного нового слова не выучила.
- Так та глухая. Ей просто трудно общаться!
- Вот и я об этом. Я за три часа, остающиеся до сна дочери, и за выходные, мало чем успеваю с ней позаниматься. Так что опять надо за поиски приниматься!
Далее все происходило по прежней схеме: знакомые, объявления, агентство.
- Я одного не могу понять, - кипятился Игорь, - человеку сделали замечание, он не принял его к сведению. Это просто патология какая-то. Или ей действительно все равно, что она может потерять это место. Наверное, действительно, есть куда уйти, где и заработок выше, и работа легче.
- Куда уж легче! – теперь возражала Света. – Нюше год исполнился – ходит прекрасно, сама играет, требует внимания только когда надо книжку ей почитать или покормить. Готовлю ей я сама. Даже у плиты не надо стоять!
- А я понял! – вдруг воскликнул Игорь, указывая в угол.
Света посмотрела в том направлении – на экране телевизора шли титры какого-то фильма.
- Ты в этих буквах расшифровал тайное послание древнеегипетской няни? – она попыталась рассмешить мужа.
Тот почесал подбородок, к вечеру потемневший от отросшей с утра щетины:
- А ты не смейся. Я сейчас, пока ждал звонка директора агентства - по поводу очередной кандидатки, сидел и смотрел двадцать-какую-то серию «Моей прекрасной няни». Актриса, изображающая няню, порхает в короткой юбочке по квартире с евроремонтом, завтракает за одним столом с работодателем, командует его помощниками. Короче, делает все, что угодно, только не занимается с ребенком. Я его даже и не увидел в этой серии. Там кто – мальчик или девочка?
Света помедлила:
- По-моему и то, и другое, впрочем, не знаю, - я не смотрю сериалы.
- А надо бы! Тогда мы с тобой, может, и поняли бы истоки наших бед! Няни-то, - вспомни повариху! – смотрят сериалы. И что видят? Няня спасает своего хозяина от неминуемого банкротства, устраивает жизнь многочисленным подругам, по полчаса беседует ни о чем с мамой. Вот они и переносят киношную жизнь в свои серые будни. То есть ничего не делают по уходу за ребенком, искренне полагая, что, коли они согласились хотя бы просто за ним присматривать, а ничего другого никто из них, кроме одной Ирины Анатольевны, и не делал, – это уже величайшая милость по отношению к нам.
- А ты не слишком сурово судишь? – Света подняла брошенную Нюшей пирамидку.
- Я говорю, что вижу. Где бы ни работать, - лишь бы не работать. Я с этим каждый день сталкиваюсь. Просто не представлял, что этот вирус проник и в среду нянь тоже.
…Выслушав, что няню теперь не получается содержать, - дела пошли не очень хорошо, - Елена Петровна нехорошо сузила глаза и по привычке поджала губы:
- В чем я провинилась?
- Да ни в чем, Елена Петровна. – Игорь терпеливо повторил все, что говорил и раньше. – Наши обстоятельства поменялись.
- И все же не понимаю, - она повысила голос, - чем я вас не устроила! Я прекрасный специалист. Меня все ценят!
Игорь потихоньку оттеснял няню к двери:
- Уверяю, у нас нет к вам претензий. Просто случилось то, что может случиться со всяким: мы предполагаем, Господь располагает!
- Я всегда хорошо с детьми обращаюсь! – уже на площадке взвизгнула Елена Петровна голосом ржавой пилы.
Игорь с облегчением захлопнул дверь, а Нюша, расслышавшая последнюю визгливую фразу своей бывшей няни, неожиданно повторила ее на своем тарабарском языке, но с такой узнаваемой интонацией, что Светлана с Игорем рассмеялись. Видя их веселье, Нюша повторила «номер», улыбаясь немногочисленными пока зубами, вместе с хохочущими родителями.
А потом Игорь уговорил Ирину Анатольевну выйти на работу. И оказалось, что она как раз была свободна, потому что ее подопечного отдали в садик. И каждое утро Нюша счастливой улыбкой встречала няню, каждый вечер махала ей «до свидания» обеими руками, и каждый день демонстрировала родителям новые достижения: собирала пирамидку, пыхтя, волокла на веревке игрушечный трактор, извлекала крохотным пальчиком звуки из детского пианино и радостно приплясывала перед папой и мамой, наконец-то обретшими покой.
Коллектив авторов.
Все права на материалы данного сайта принадлежат авторам. При перепечатке ссылка на авторов обязательна.
